Нарциссический перенос требует для своего обнаружения в терапевтических отношениях довольно высокой чувствительности аналитика, и этому есть весьма объективные причины. В терапии пациентов с нарциссической структурой личности, демонстрирующих как жесткую защитную оболочку, так и отсутствие внутренней дифференциации, выражающейся в недостаточной субъектно-объектной конституции, приходится иметь дело со своего рода «составным» переносом. 

С целью преобразования двумерного внутреннего мира таких пациентов, который функционирует в параноидно-шизоидном модусе, в рамках аналитических отношений приходится регулярно демонстрировать их заблуждения и манипулятивное использование языка, тем самым, шаг за шагом меняя их точки зрения и маневры в межперсональном взаимодействии.

В результате кропотливой терапевтической работы у нарциссического пациента появляется возможность более четкого разделения субъектных и объектных репрезентаций, формирования новых интернализаций и преобразования психики в трехмерный, «эдипально структурированный», ценящий внешние объекты внутренний мир с усиленной способностью символизировать.

Нарциссический перенос как особенность личности

Нарциссические пациенты демонстрируют определенные отличительные черты с первой встречи. Они говорят о себе и своей жизни без всяких эмоций и «анализируют» себя в деталях, как будто они уже знают все, что нужно знать по этому поводу. Контакт с ними в кабинете кажется бесплодным, потому что с аналитиком обращаются исключительно как со зрителем их автопортрета.

Нарциссический перенос как разрушитель контакта

Эта особенность переноса вызывает большую трудность и соответствует феномену, описанному Мелани Кляйн в работах по терапии шизоидных пациентов. Это она впервые установила существование определенной дистанционной враждебности, пронизывающей все отношения с аналитиком, и отметила возникающую из-за этого особенно сложную форму сопротивления.

В ситуации неоднозначного переноса, в которой ожидается не то что понимание, а скорее непонимание, предпосылки для интерпретации в строгом смысле слова не существует. При работе с параноидно-шизоидными (нарциссическими) личностями согласованность в толкованиях и мнениях отсутствует по многим вопросам, поскольку способность пациентов воспринимать внутреннюю и внешнюю реальность надежно скрыта от аналитика за такими защитными механизмами как отрицание, расщепление и проекция.

Нарциссические пациенты в переносе демонстрируют полное отсутствие интереса к его исследованию, с раздражением реагируют на вопросы о чувствах, возникающих в терапии по отношению к аналитику, обвиняя при этом последнего лишь в тщеславном желании быть «отзеркаленным».

Нарциссический перенос как инструмент воздействия

В действительности же, внутренние эмоциональные и защитные реакции нарциссических пациентов на аналитика отличаются невероятной силой: энергия обесценивания и идеализирования последнего может просто зашкаливать. Терапевтом постоянно ощущается функциональное использование себя пациентом с целью поддержания самооценки, а не взаимодействие с ним как с личностью.

В таком сложном положении аналитик обычно не вторгается в ментальное пространство пациента, а вместо этого, четко отграничивая собственное восприятие и образ мышления от таковых пациента, устанавливает дистанцию. Тем не менее, нарциссическая личность будет с поразительной регулярностью пытаться устранить её с помощью проективной идентификации, проявляющейся в переносе, например, в побуждении аналитика что-то высказать в его адрес. Это обычное явление для самообвиняющего нарциссического пациента, позволяющее ему защититься от собственных нападок на самого себя и, таким образом, доказать своей самости, что он является «хорошим объектом».

Нарциссическая личность в переносе

Также, нарциссические личности широко используют в терапии так называемый «отвод взгляда в сторону», проявляющийся в незнании или отрицании чего-либо, и который приобретает особенно ясные и конкретные формы в глубоком молчании, всплывающем в отношениях переноса.

Указания со стороны аналитика на проявления переноса беспокоят нарциссических пациентов в буквальном смысле, так как в результате этого они уже перестают быть в центре внимания – их место занимает сам трансфер. Аналитик же после этого начинает восприниматься как соперник.

Стоит также подчеркнуть, что там, где преобладают нарциссические способы переживания, возникающие в терапии чувства депривации, печали или даже гнева категорически отвергаются, потому что они рассматриваются пациентами как унизительные или как признаки проявления слабости.

Нарциссический перенос и пути работы с ним

Одним из самых сложных решений для аналитика является выбор подхода при психотерапевтическом лечении нарциссических пациентов. Исторически сложилось так, что существует два основных направления работы с переносом. 

Первый подход, разработанный О. Кернбергом, делает упор на отрицательном, деструктивном и контролирующем способным к трансформации потенциале пациента, в то время как второй подход, представленный миру Х. Кохутом, сосредотачивается на положительном способным к изменению потенциале нарциссической личности.

Приверженцы первого подхода работы с переносом убеждены, что если производить терапию, избегая негативного, то это может привести аналитика к неспособности противостоять пациенту с негативным переносом и лежащей в его основе агрессией. Сторонники второго подхода, считают, что, сосредоточение на отрицательном может подавить возникновение переноса со стороны пациента, что приведет к невозможности лечения.

Другим отличием этих подходов является то, что методика Кернберга опирается на кляйнинскую модель параноидно-шизоидной структуры психики нарциссических пациентов и сосредотачивается на интеграции хорошего и плохого, а методика Кохута фокусируется на завершении остановленного в детстве развития целостного Эго.

Метод работы О. Кернберга

Особенности переноса нарциссической личности и метод работы Кернберга можно описать следующим образом. В переносе пациент начинает проецировать на терапевта примитивные агрессивные чувства (сильную ненависть, страх, зависть), точно так же как он это делает по отношению к значимым другим людям. Постепенно он осознает, что это лишь проекции, вызванные инфантильными фрустрациями, причиной которых явилась когда-то его мать.

В это же время пациент также начинает отдавать себе отчет в том, что его концепция идеального Эго – это лишь фантазия, которая защищает его от такого рода пугающих отношений и скрывает в себе бессознательное стремление к идеальной матери и её любви. Теперь в переносе могут встретиться два образа матери-аналитика. Один является ненавистным и опасным, а другой взывает к любви и восхищению.

Когда у пациента приходит осознание того, что два образа действительно являются частью целого, происходит эмоциональный перелом, и человек начинает чувствовать себя виноватым за все предшествующие агрессивные чувства по отношению к аналитику и другим людям. Могут возникнуть чувства отчаяния и даже мысли о самоубийстве (депрессивная тревога).

На этом важнейшем этапе терапии, в результате проработки переноса, нарциссический пациент может признать существование аналитика и других как отдельных личностей и начать, впервые в жизни, проявлять к ним любопытство, интерес, чувства удовлетворения, любви и благодарности.

Однако, чтобы проработать перенос такого рода с интенсивными депрессивными чувствами и пережить активный интерпретационный метод работы с ним со стороны аналитика, пациент должен обладать сильным Эго. По этой причине, провоцирование переноса такого типа и данный способ работы с ним могут подойти не каждой нарциссической личности, а некоторым быть и строго противопоказаны.

Терапевтический подход Х. Кохута

Здесь на помощь может прийти второй терапевтический метод развития переноса у нарциссического пациента и работы с ним. Подход Кохута как раз фокусируется на феномене «достаточно хорошего аналитика» по аналогии с теоретической концепцией Д. Винникотта.

Для возникновения переноса рекомендуется поощрять в терапии регрессию со стороны пациентов, которая должна в итоге привести к появлению в аналитических отношениях инфантильных нарциссических образов (нарциссического/грандиозного Я и идеализированного родительского имаго).

Когда возникает грандиозное Я, аналитик обеспечивает «зеркальный перенос», в котором он будет выполнять функцию я-объекта, предоставляя отражение грандиозности пациента, чего тот не получил во младенчестве. При «зеркальном переносе» аналитик служит эхом самовосхвалению пациента, его потребности в ощущении себя особенным и в восхищении собой.

Когда же в терапевтических отношениях возникает идеализированное родительское имаго, аналитик обеспечивает «идеализирующий перенос», при котором пациент идеализирует аналитика, а тот, в свою очередь, занимая снова позицию я-объекта, принимает такую идеализацию и положительно реагирует на нее. В результате такого переноса нарциссический пациент интернализирует функции аналитика и, тем самым, постепенно развивает зрелую психическую структуру личности, позволяющую здоровое восприятие себя в реальном мире. 

Основанное на таком переносе лечение дает возможность восполнить неразвитые инфантильные образы родительского имаго и грандиозного Я, в результате чего построить зрелую структуру Эго, воспринимающую аналитика уже не как я-объект, а отдельную личность, что становится впоследствии применимым ко всем внутренним и внешним объектным отношениям.

Нарциссический перенос и метод «погружения в поверхность»

Если взять круг в качестве модели ранних младенческих внутри-внешних отношений Я с миром, и, для сравнения, шар для отображения отношений эдипального Я к миру, то будет видна очевидная разница: в случае раннего Я граница между внутренним и внешним миром существует только в одной плоскости.

Аналогичное мы наблюдаем и в переносе нарциссических пациентов. По словам немецкого психоаналитика Эрики Крейчи (Erika Krejci) работа в переносе с нарциссическими личностями представляет из себя ни что иное, как метод постепенного «погружения в поверхность»*. Только когда пациент в объектных отношениях достигнет депрессивной позиции и сможет построить «эдипальную структуру», внутреннее пространство его личности откроется для аналитических отношений.

• Только в этом случае меняется конкретное мышление пациента, а «имеющиеся символические уравнения могут быть преобразованы в истинные символы, указывающие на что-то отсутствующее»* в психической структуре. 
• Только тогда перенос, «путем сгущения множества различных аспектов и согласования разных точек зрения, приобретёт символическое качество»*, которое позволит интерпретировать его и другие бессознательные связи и фантазии.
• И только после этого пациент может начать исследовать свои взгляды, мнения, образы мышления и видения себя в мире (воспринимаемые прежде как эго-синтонные) с четким ощущением того, что принадлежит именно ему, а что – личностным особенностям его первичных объектов.

* Смотри: Krejci E. Immersion in the surface // The International Journal of Psychoanalysis. 2009. Vol. 90(4). P: 827–842.